Правозащитники так и не узнали, с чем связаны массовые проверки НКО
«Проверки НКО: затраченные ресурсы и полученные результаты» – такой была тема специального заседания совета при президенте по правам человека, назначенного на понедельник. В качестве основного докладчика фигурировал представитель Генпрокуратуры Алексей Жафяров, чтобы его послушать в Москву съехались правозащитники из регионов. Но буквально за час до заседания на имя председателя совета Михаила Федотова пришел факс о том, что Генпрокуратура считает общение нецелесообразным.
| Московская Хельсинкская группа Людмилы Алексеевой оказалась перед законом чиста: ее проверяли и ничего не нашли. | ||
| фото: Геннадий Черкасов |
В коротком письме за подписью зама генпрокурора В.Я. Гриня говорится: «Сообщаю, что плановая проверка российских некоммерческих организаций до настоящего времени не завершена. Полагаем, что до окончания проверки обсуждение ее результатов не целесообразно».
Заседание решили все-таки провести. В его начале омбудсмен Владимир Лукин сообщил, что к нему силовые структуры относятся с тем же уважением, что прокуратура к СПЧ. «Когда я вручал президенту свой ежегодный доклад, мы обсудили тему проверок. Путин попросил выяснить и сообщить, с какой целью проводятся проверки и есть ли нарушения, и мы направили запросы в 9 проверяющих ведомств. Срок, в который они были обязаны дать ответ, истек сегодня. Ответило только одно ведомство — ФМС».
В отсутствии прокурора на вопросы правозащитников отвечала представитель минюста, замдиректора департамента НКО Татьяна Вагина, известная тем, что именно она составила протоколы против ассоциации «Голос» и ее исполнительного директора.
На главный вопрос: что ищет прокуратура? – Вагина ответить не смогла, заметив только: «Представители Минюста привлекались всего к 528 проверкам из 49 субъектов. Там искали признаки экстремизма, но они найдены не были. Остальные проверки проходили без нас».
Не ответила она и на другой вопрос: откуда у Владимира Путина появились данные о том, что за период с декабря 2012 по март 2013 года 654 некоммерческие организации получили из-за рубежа 28 миллиардов рублей. «Минюст эту цифру не озвучивал, – сказала она. – Поскольку это служебная информация, я не могу раскрыть происхождение этой цифры без санкции Росфинмониторинга».
Зато ситуацию с «Голосом» она описала предельно прозрачно: «Мы обязаны в скором времени выступить в Госдуме с докладом о том, как применяется закон об НКО — иностранных агентах. На данный момент не зарегистрировано ни одного иностранного агента. Это вызвало интерес. Мы пришли к выводу что «Голос» получал иностранное финансирование и считаем, что наблюдение за выборами — это политическая деятельность. Поэтому считаем, что ассоциация должна была зарегистрироваться как иностранный агент. Если мы не правы — суд нас поправит. Заседание состоится 25 апреля».
– А как вы определяете, какая деятельность является политической? – поинтересовался Федотов. – Знаете, в законе об основах торговой деятельности четко написано, что НКО участвуют в определении государственной политики в этой области. Но от этих НКО никто не требует перерегистрации.
– Есть политика экономическая, есть — социальная. Закон об НКО-иностранных агентах касается только политической политики, – ответила Вагина. А член СПЧ Юрий Костанов буквально на пальцах доказал абсурдность закона.
– Кто признал «Голос» агентом? – спросил он.
– Это может признать только суд, – ответила Вагина.
– Так почему же вы хотите их наказать за то, что они не стали перерегистрироваться? Прежде, чем привлекать за это, нужно, чтобы кто-то признал их агентом.
Ответа у Вагиной не нашлось. Зато она сообщила, что лично участвовала в проверках Московской Хельсинкской группы и ничего подозрительного там не нашла.